от ворот поворот.
Лечила она детей и взрослых от испуга, от порчи, что завистники делали, от хворей разных, и душевных и телесных. Даже один разговор со старушкой уже облегчал душу пришедшего к ней, умела она нужное слово подобрать, ключик к каждому сердцу находила.
Однажды была у неё и Лариса, случилось это тогда, когда потеряла она мужа. Баба Галя поставила тогда её на ноги, заставила взять себя в руки, свет увидеть, научиться радоваться заново. Правда тогда баба Галя была ещё вовсе и не старушкой.
И вот теперь, спустя почти двадцать лет, снова вошла Лариса в тот дворик. Всё здесь осталось прежним, словно время застыло на этих клумбах с тюльпанами, на деревянной скамеечке под окном, на которой обычно не бывало пусто.
Но сегодня никого на скамеечке не оказалось, никто не дожидался своей очереди к бабе Гале, и Лариса, постучав в тяжёлую деревянную дверь, толкнула её и вошла в сенцы, пахнущие травами, воском и ладаном.
– А вдруг её и в живых уже нет? – подумалось вдруг Ларисе и она испугалась этой мысли.
– Проходи, проходи, милая, – неожиданно послышалось из избы, – Давно ты у меня не была. Вижу, нашла ты своё счастье, рада я за тебя, дочка. Что же тебя привело ко мне?
И Лариса поведала бабе Гале о том, что случилось. Старушка зажгла свечи и принялась молиться. Долго она молилась. Лариса даже начала дремать под мурчание толстого белого кота, пристроившегося у неё на коленях.
Наконец баба Галя закончила молиться и обратилась к Ларисе:
– То, что ты нашла на своей двери, дочка, это всё промыслы человека, обратившегося к чёрной магии. Делается это на смерть. Женщина сделала. Ты сейчас правильно подумала, это бывшая супруга Михаила. А знаешь ли ты, что она ведь и Мишу на себе женила с помощью приворота?
– Догадывалась я, – ответила Лариса, – Он говорил, что уйти не мог, хотя и жили они плохо, словно что держало его.
– А так и было, – кивнула баба Галя, – Приворот и держал. Подливала она ему кой-чего мерзкое в питье.
– Баба Галя, ну а как же он тогда смог уйти всё же? – засомневалась Лариса.
Усмехнулась старушка:
– Да как тебе сказать покультурнее? Не стало у неё, того, что она подмешивала… Женских дней не стало. Вот как. Тут то и с тобой Михаил познакомился и пелена с глаз его спала. А теперь крепко злится она на вас, что кормильца ты у неё отняла. Ненависть в сердце её. Злая она баба. И сама покоя не знает, мучается, и другим не даёт жить. Плохо таким людям от собственного яда.
– Что же делать, баба Галя?
– А ты не бойся, Богу молись, причаститесь с мужем, исповедуйтесь. А дверь свою водой вымой, которую я тебе дам, вот две бутылки, возьми. И сами эту воду пейте. Не придёт больше Наталья.
Как баба Галя велела, так Лариса и сделала. Вымыла дверь и полы, в выходные в храм сходили с Михаилом. Впервые в жизни исповедовались и причастились. Радостно стало на сердце, светло. Ещё ближе стали они друг к другу.
Прошло два месяца. Однажды Лариса почувствовала себя плохо. Посреди ночи сильно разболелся живот, замутило. Женщина тихонько, стараясь не разбудить мужа, поднялась с постели и пошла на кухню, чтобы принять лекарство. Выйдя в коридор она увидела вдруг высокую черную тень, мелькнувшую в сторону зала.
Лариса вздрогнула.
– Что это может быть? Входная дверь заперта. Живут они на седьмом этаже, вряд ли кто-то мог забраться к ним через окно.
На цыпочках прошла она до двери и осторожно заглянула в зал. В центре комнаты стояла высокая, худая женщина с короткими волосами. Она подняла голову, посмотрела на Ларису и злобно расхохоталась, обнажив острые, как у зверя зубы, и указала на неё длинным пальцем, на котором, при свете луны, блеснуло кольцо с большим красным камнем, а после рассыпалась как речной песок.
Лариса закричала и включила свет. На крик прибежал Михаил:
– Что случилось?
– Ничего, ничего, мне показалось. Дурочка я. Прости, тебя напугала.
– Да что показалось?
– Женщина. Высокая. С короткой стрижкой. А на пальце кольцо такое большое с красным камнем.
– Наталья!? – онемел Михаил…
Всю ночь Лариса плохо себя чувствовала, а утром, выйдя из квартиры, вновь увидела ту же картину, что и в прошлый раз. Четыре куриных лапки, скленные скотчем в виде креста и кровь на полу. Не откладывая дел в долгий ящик, супруги вновь поехали к бабе Гале, на этот раз уже вдвоём, благо на дворе был выходной.
Баба Галя удивилась их приходу.
– Надо же, какая настойчивая, – сказала она про Наталью, – Не думала я, что она снова придёт. Видимо решила извести она вас обоих со свету. Ну да ничего у неё не выйдет. Дам я тебе снова воды, ты вымой полы и дверь, как и в прошлый раз.
И вот тебе ещё трава в мешочке, это полынь, ты над дверью её повесь. А дома над всеми окнами крест начерти.
– И не боятся люди такое творить, – вздохнула старушка, – Грех на душу берут. Ведь этот грех и на детей их ляжет. Идите с Богом и ничего не бойтесь. Всё будет хорошо. Колдовство это бумеранг. Иной раз скоро прилетает, иной раз десятки лет надо ждать. Но итог один. Нет добра тому, кто этой мерзостью занимается.
Михаил и Лариса всё сделали, как баба Галя велела. Вымыли пол и дверь, начертили кресты над окнами и дверью, начала Лариса каждый день читать акафист святым Киприану и Иустине – защитникам от колдовства. И всё у них снова наладилось.
Спустя неделю в их квартире посреди ночи раздался звонок. Звонила Карина, дочь Михаила.
– Маму увезли в больницу. Говорят, похоже на инсульт.
Утром Натальи не стало. Она умерла, не приходя в себя. Собственное зло, не найдя жертву, вернулось к ней самой…
от Марии, история произошла с её подругой Ларисой
Ксения росла обычным ребёнком. Она была старшей девочкой в семье и поэтому водилась с младшими – братишкой и сестрёнкой, пока родители были на работе. Успевала и уроки делать, и матери по хозяйству помочь. А как все дела бывали закончены, то выходила Ксюша за ворота и шла на берег реки широкой, либо на опушку леса, а то по лугу гулять. Благо, далеко идти не нужно было. Дом их стоял крайним в улице, дальше начинались луга, в правой стороне – лес, а впереди, за лугом, под горой, река текла.
С детства любила Ксюша природу, она приносила ей покой и радость. Тоска ли лежала на её сердце, счастье ли переполняло через край, всегда находила она отклик чувствам в цветущих луговых травах, в игре ветра с осенней листвой, в шепоте волн, бегущих по реке, а зимою бесконечная белая даль расстилалась за окнами их дома, волшебной сказкой ложась на душу, и Ксюша могла целый вечер просидеть у окна, наблюдая, как тихо кружится снег в свете уличного фонаря.
Ксении часто снились сны, не похожие на сны. Ей казалось, что то, что происходит с нею в этих снах – явь. Настолько они были яркими, запоминающимися, необычными. А ещё они сбывались…
В один из дней приснилось Ксюше, будто их дедушка сидит на берегу лесного озера, что было недалеко от дома, а Ксюша рядом с ним резвится. Тут дедушка поднимает на внучку свой взгляд и девочка видит, что дедушкино лицо исказила гримаса боли.
– Дедушка! – кричит она и бросается к нему, но тут же просыпается.
– Мама, мамочка, мне такой сон приснился нехороший про нашего дедушку! – проснувшись, прибежала Ксюша к матери. Та успокоила дочку, что, мол, чего не приснится порой, не стоит верить снам.
Но тем же вечером у дедушки случился инсульт и его увезли в больницу. Спустя некоторое время врач сообщил, что состояние стабилизировалось, опасность миновала. Близкие выдохнули.
И вот той же ночью снится Ксюше сон, будто пришёл
